От его голоса падали – выдающийся тенор Владислав Пьявко
Всемирно известный красноярец в очередной раз вернулся на родную землю, чтобы поставить памятник деду
Владислав Пьявко, народный артист СССР, выдающийся тенор, родился в Красноярске, учился в Италии, гастролировал в Южной и Северной Америке. Был женат на оперной диве Ирине Архиповой – фондом её имени он сейчас заведует. В детстве жил в селе Каратузское, откуда родом его мама. И в этом году в очередной раз вернулся на родную землю, чтобы почтить память предков, поставить памятник деду и встретиться с земляками.
О дедушке
– Я очень плотно занимаюсь историей своей семьи. Наши корни – это то, что нас связывает с этой землёй, без них невозможно твёрдо стоять на ногах. Многое удалось выяснить. Мой дед Кирилл Григорьевич Тёкин был ссыльным с Урала. Он принимал участие в кулачных боях – было такое игрище в конце 19-го века. Жандармы обычно следили, но не вмешивались. Но однажды молодой жандарм полез разнимать. И попал под удар деда. В 16 лет он был ростом почти два метра. Удар пришёлся в висок – жандарм упал замертво.
Деда сослали в Сибирь. По этапу пришёл в Таскино (Каратузский район). И вот здесь он и местный парень Артём Ситников полюбили одну и ту же девушку, Устинью Романову. И решили из-за неё драться. Бились весь день и, в конце концов, измордовав себя, упали и, глянув друг на друга, расхохотались, обнялись и с тех пор подружились. Решили: кого Устинья выберет, так тому и быть. Устинья выбрала Артёма.
Они поженились, у них родилась дочь Александра. Дед к тому времени стал лучшим ямщиком Южной Сибири. Все купцы доверяли ему за его честность и силу великую. А однажды он пошёл на Тобольск, а в Таскине в это время соседский мальчишка случайно из ружья застрелил Артёма – пуля попала прямо в сердце. Молва докатилась до деда. Он развернулся и почти загнал лошадей, но успел приехать на похороны.
Артёма схоронили, а дед предложил Устинье выйти за него замуж. Она два с половиной года ему ответа не давала. Кто бы к ней ни сватался, дед всех бил нещадно. В конце концов, бабушка согласилась, дед сразу же записал дочку Артёма на себя, и она стала Александрой Кирилловной Тёкиной. Потом пошли дети, в их числе моя мама, всего же было восемь детей. Деда я в первый раз увидел в 1954 году, когда с мамой отдыхал в Каратузе. В наш второй приезд, в 1955-м, мы его похоронили.
О маме
– Но родились вы всё-таки в Красноярске?
– Мама уехала из Каратуза в Красноярск, работала бухгалтером. В 1940 году в Доме офицеров познакомилась с отцом. У них было буквально две недели. На отца написали донос, и он сознательно направил свой самолёт в горный хребет Забайкалья. Так он погиб. Я родился в феврале 1941-го и так никогда его и не увидел.
Потом был Норильск. В Норильском драмтеатре мальчишкой выходил на сцену вместе с Иннокентием Смоктуновским, в буквальном смысле держась за его штаны. Там же встречался со ссыльным Георгием Жжёновым.
Когда уже в солидном возрасте начал приезжать в Каратуз, мама всё просила взять её с собой – тянуло на родину. Я ей: «С ума сошла, ты у меня дома по стенке ходишь, не видишь уже ничего». Тогда она попросила записать поздравление для каратузцев на видеокамеру.
Я включил, она сказала какие-то слова, а теперь, говорит, я вам спою небольшую песню. И как затянула вот таким обработанным голосом (широко разводит руками) «По диким степям Забайкалья». Я снимал, а сам шептал про себя: «Мама, не останавливайся». И она как наверх вышла – крупной нотой огромнейшее «ля». Боже, думаю, теперь я понимаю, откуда у меня такой голос.
– Как вы познакомились с Архиповой?
– 13 июня 1959 года в Москве шёл знаменитый спектакль «Кармен» с Ириной Архиповой и Марио Дель Монако. Я, младший сержант ракетного училища, совершенно случайно на него попал. И сразу понял – это то, что мне нужно. Я же три года был батарейным запевалой. Вся Коломна слышала: «О! Пьявко орёт!» И вот я впервые столкнулся с Большим театром, с такой красотой – я был оглушён, покорён, раздавлен, упоён. Но даже представить не мог, что уже через семь лет сам буду петь на этой сцене.
После армии поступил на музыкальное отделение ГИТИСа. После его окончания пробовался в Большой театр СССР и выдержал конкурс 50 человек на место. Меня взяли стажёром, а через некоторое время и солистом. Однажды пришёл на репетицию, и первое, что мне сообщили: «С тобой хотят познакомиться. Не волнуйся, пожалуйста, Ирина Архипова». Вскоре мы стали вместе петь, а позже поженились.
О даровании
– И всё же таланту нужно помогать, или он пробьётся сам?
– Талант – это целенаправленный, целеустремлённый сгусток энергии. Независимо от того, скован ты или не скован, зажат, стесняешься – всё равно, если он есть, прорвётся. Он тебя куда-то ввысь и тянет. Наверное, талант – это и есть способность пробиваться. Если нет – значит, нет и дара. Хотя сейчас, конечно, вытащить талант намного тяжелее. Нужны деньги, деньги, деньги.
Вокруг нашего с Ириной фонда сложился круг даже не спонсоров-меценатов, друзей - российские компании, фирмы, банки. Это нормальные люди, которые понимают, что мы делаем. Они помогают нам поддерживать молодых российских исполнителей. Ведь фонд – абсолютно некоммерческая организация. Ирина Константиновна умерла 11 февраля 2010 года, чуть более месяца назад отпраздновав свое 85-летие. Теперь моя задача – продолжать дело Фонда.
– Что самое страшное для оперного певца?
– Парез связок – полный паралич. Во время спектакля «залезешь» на самый верх – и вдруг, бац, от перенапряжения нервы откажут. И всё. Только сип, а голос навсегда потерян. Примеров не счесть. Ни Паваротти, ни Доминго, ни Каррерас – никто из этих оперных звёзд не отважился спеть партию Гульельмо Ратклиффа в одноимённой опере Масканьи. До них семь других больших певцов сломались на ней... «Залезли» на верха и не смогли «слезть».
Было одно исключение – знаменитый Витторио Де Сантис в начале 50-х решился исполнить эту партию. Четыре спектакля по контракту выдержал – взял планку. Потом предложили петь «Отелло» – партию не столь «кровавую», и на ней он сломался - аукнулся ему Ратклифф. После этого случая уже ни один из корифеев за проклятую роль не брался. А у меня получилось. Певцы ведь как альпинисты: лучший тот, кто выше заберётся.
– Говорили, что да. Дело в том, что звуковые волны, вибрация, то, что не для уха, а реально воздействует. Они вызывают в организме, особенно в женском, такой резонанс, что только держись. Но и Лемешев, и Козловский этим тоже обладали сполна.
– Одна из ваших дочерей тоже стала оперной певицей, а остальные дети продолжили творческую династию?
– Да! Дочь Людмила Магомедова стала оперной певицей, народной артисткой России. А Василиса Пьявко – актриса театра им. Ермоловой. Мои мальчишки, к сожалению, не пошли по творческой стезе. Виктор – инженер, Дмитрий – компьютерщик, Матвей – в подростковом возрасте. В общем, я богатый отец.
– И все они – ваши совместные с Ириной Архиповой дети?!
– Нет! От разных женщин. К сожалению, Ируша не подарила мне детей, и я очень сожалею об этом!
– Как же так?
– Это долгая история. Так сложилась жизнь!
Светлана ХУСТИК
«АиФ – Красноярск», 05.11.2014 г.
