Театр оперы и балета и Каменка 30 августа представят зрителю мистическое шоу «Русалка» по мотивам одноименной оперы Александра Даргомыжского и неоконченной драмы Александра Пушкина. Постановка обещает быть смелой и экстремальной во всех смыслах этого слова: зрителей ждет экстрим-партер, где в любой момент может случиться что угодно – от обливания водой до совместных песнопений. Кроме того, премьера пройдет в тайном месте Каменки, куда до сих пор никого не приглашали. Культура24 пообщалась с режиссером-постановщиком необычного спектакля Марией Тихоновой и узнала, почему иммерсивная опера – это интересно.

– Почему именно «Русалка»?

– Когда материал тебя цепляет, ты хочешь это сделать, он тебя вдохновляет. Когда я приехала сюда, то знала, что хочу поставить «Медею». У меня в принципе нет нелюбимых опер или нелюбимых произведений, я, наоборот, хотела бы много чего поставить. «Русалку» я читала еще в школе, и она мне нравилась, я вообще люблю Александра Сергеевича [Пушкина].

– Каменка предложила сделать что-то совместное, и вы придумали «Русалку», а Театр оперы и балета поддержал такую смелую идею?

– Театр поддерживает все мои идеи. Мы делали в рамках театральной ночи перформанс «Победа над Солнцем». Там был балет, опера, можно сказать, это была такая тоже иммерсивная история. Чтобы на разных локациях человек смог себя как-то интересно прочувствовать, я стараюсь развивать какие-то новые жанры в театре.  Я сама из Москвы, и в столице иммерсивный театр набирает оборы – нам нужно делать что-то подобное. «Русалка» – это спектакль-«винегрет», синтез всех жанров. Иммерсивных опер в России еще нет, а мне нравится делать что-то новое и неожиданное.

– В Красноярске это направление пока слабо развито – были несколько лет назад квесты на Каменке, Театр на крыше делает «Гдетство»…

– Интересно быть первопроходцем в этой сфере, я не боюсь осуждений и вызовов, меня в принципе очень сложно напугать. Для меня важно делать проекты, на которые я бы сходила сама. Плюс, если артист доверяет тебе, то, куда бы ты его не вел, он любую твою идею сделает конфеткой. Очень многое зависит от артистов, особенно в драматическом спектакле, потому что в «Русалке» очень много драмы, а для оперного артиста, который привык к тому, что он поет, это интересно и совершенно другая специфика работы. В опере драматургия простроена в музыке – композитор все за нас решил, мы скованы рамками, а здесь артисты свободны. Нет полноценного зала, четвертой стены, можно экспериментировать и делать что угодно. И мы же не говорим, что это опера, драма, мы говорим, что это шоу, и мы хотим к этому относиться как к шоу, хочется неожиданных решений и сцен – например, свадьба князя и княгини будет очень неожиданной.

– Как вы думаете, иммерсивный театр может выйти на большую сцену?

– Не знаю, мне кажется только через несколько лет мы поймем, куда в итоге нас приведет этот новый жанр. Он много пищи дает для размышления: тот, кто поработал в иммерсивном жанре, по-другому смотрит на классический театр. Это совершенно другая специфика. Когда ты перед носом у зрителя, ты должен быть честным, здесь все рядом, зритель – наш судья, и он у тебя перед носом. Я очень жду этого эксперимента, мы не знаем, как публика к нему отнесется, но мы сами постарались отнестись к этому материалу деликатно и внести в него долю шоу, важных смыслов, которые я сейчас чувствую, потому что режиссер ставит то, что ему близко.

– Какую сцену в спектакле вы считаете самой смелой?

– Вся постановка экстремальная и смелая. Свадьба экстремальная, финал очень экстремальный. Спектакль – синтез разных эмоций и грехов человеческих, которые мы гиперболизируем. Мы будем изгаляться над современным обществом и над тем, что о нас думают.

– Это сатира?

– Да, это сатира во многом, и я не боюсь этого. «Русалка» позволяет сделать сатиру, это ведь история про мужчину, который бросает женщину ради другой из-за денег. Деньги и жажда власти – все крутится вокруг этого. У нас нет абсолютно положительных персонажей, они все что-то совершили, кто-то просто искупляет свои грехи по ходу спектакля, а кто-то остается на том же уровне.

– Сюжет – вне времени. Значит ли это, что герои будут в «джинсах и футболках»?

– 50 на 50. Основные солисты будут в «джинсах и футболках», а русалки – в необычных костюмах.

– Сколько человек работают над спектаклем?

– Весь театр. Все вышли из отпуска и взялись за это творчество. Здесь все творят, с удовольствием, чувствуется свобода творчества.

– Это одноразовая история?

– Мы хотим сделать это не одноразовой историей. Пока мы пробуем это здесь, на открытом пространстве. Может быть, потом мы будет играть это на нашей сцене, а летом в хорошую погоду – на Каменке.

– Существует устоявшееся мнение о том, что опера и балет – это элитарное искусство со своим постоянным зрителем и атмосферой. Не боитесь, что зритель Каменки не поймет спектакль?

– А «Русалка» – это не опера и балет, мы ломаем стереотип о том, что это скучно, что эта нафталиновая история, парики и все пыльное. Здесь мы говорим современным языком с человеком о современном, о наболевшем, о живом. Я наоборот думаю, что человек, который сходит на «Русалку», захочет сходить на полноценную оперу. С таких спектаклей надо начинать знакомиться с жанром. Если говорить несерьезно о серьезном с публикой, которая не готова идти на оперу, рано или поздно она к нам придет.

Маргарита БЕЗУГЛОВА
Культура24.рф, 29 августа 2017 г.