В связи с 250-летием со дня рождения Вольфганга Амадея Моцарта 2006 год объявлен годом великого австрийского композитора. Красноярский театр оперы и балета приурочил к славному моцартовскому юбилею своеобразный мини-фестиваль, в программу которого вошли две совершенно новые работы - "Дон Жуан" и "Директор театра".

Как и следовало ожидать, всеобщее внимание привлёк к себе прежде всего "Дон Жуан" - одно из величайших созданий Моцарта. За всю историю музыкального Красноярска это произведение исполнялось лишь летом 1965 года, во время гастролей Новосибирского академического театра оперы и балета.

Моцарт считал, что в опере всегда должна доминировать музыка. Красноярская постановочная группа сделала акцент на зрелищности. Публике предложили скорее не оперный спектакль, а шоу со всевозможными техническими эффектами, где музыка превратилась во вторичный, "обслуживающий" элемент.

Теперь никого не удивишь приближением видеоряда к современности, и работа столичных художников Светланы Архиповой и Кирилла Ерёмина не вызывает принципиальных возражений, хотя не всем участникам спектакля подходят костюмы, предложенные москвичами. Да и монограмму "ДG" на суперзанавесе многие зрители, особенно молодые, прочли не как "Дон Джованни", а как "Ди-джей"!

Несравненно более спорной представляется работа Вячеслава Цюпы. Конечно же, театр - это не музей, и современный режиссёр не обязан быть "архивариусом", тем более при соприкосновении с таким сложным материалом, как моцартовский "Дон Жуан". Однако Цюпа слишком уж откровенно "тянет одеяло на себя". Как всегда, его фантазия "фонтанирует".

Титульный персонаж в красноярском спектакле максимально идеализирован. Он вовсе не распутник, а вечный искатель идеала, наделённый всевозможными талантами в области изящных искусств, механики, кулинарного дизайна (режиссёр и сценографы проводят аналогию с Леонардо да Винчи). Зато всё его окружение (за исключением Командора) - это исчадье зла и лицемерия. Вопреки своим музыкальным характеристикам Донна Анна - вовсе не благородная, возвышенная натура, а неискренняя особа "без комплексов". Эльвира - не глубоко переживающая измену Дон Жуана страдалица, а циничная, вульгарная, хищная женщина-"вамп". Оттавио - не всецело преданный Донне Анне жених, а мерзкий сластолюбец, "кладущий глаз" не только на всех окружающих женщин, но и на... крестьянина Мазетто.

Сверхизобретательность режиссёра сильно отвлекает слушателей от музыки. Но не исключено, что это даже на руку дирижёру Анатолию Чепурному, который отнёсся к подготовке оперной премьеры не так ответственно, как несколькими месяцами ранее к работе над партитурой балета "Ромео и Джульетта".

Предполагаем, что "переселение" увертюры в финал I действия произошло по инициативе режиссёра. Если это действительно так, то почему дирижёр не пресёк его вторжение в совершенную музыкальную драматургию композитора? Из-за такой манипуляции некоторые зрители, а их оказалось ползала, по причине незнания сюжета оперы решили, что, если актёры уже раскланялись (поклоны шли на фоне увертюры), значит "сказке конец", и отправились по домам.

Сложилось впечатление, что репетиции проходили в авральной спешке, изрядно измучив и маэстро, и оркестрантов, не говоря уже о певцах. Видимо, переутомившись, ниже своих возможностей выступила Светлана Левчук-Рацлаф (Донна Анна). И обладатель громоподобного голоса, идеально подходящего для партии Командора, Валерий Строкин был гораздо более убедителен в финале оперы при втором его показе, нежели в день премьеры.

Без видимых и слышимых потерь предпремьерную чехарду выдержали лишь мастера старшего поколения Владимир Ефимов и Вячеслав Нечипуренко - очень органичные и в вокальном, и в сценическом отношениях Дон Жуана и Лепорелло.

Среди певиц, выступивших в премьерном спектакле, лидировала Светлана Кольянова (Эльвира). Удачным представляется назначение на роли Церлины, Оттавио и Мазетто театральной молодёжи - Екатерины Бузуновой, Евгения Балданова и Андрея Силенко. Они старательно реализуют все режиссёрские придумки. Но неимоверно трудное вокальное письмо Моцарта разоблачает их далеко не безупречную певческую подготовку. А ведь каждый из этих молодых артистов располагает прекрасным потенциалом.

То, что стиль Моцарта - это "лакмусовая бумага" для музыкантов, подтвердила и такая, казалось бы, "безделушка", как "Директор театра". Эта миниатюрная комическая опера является серьёзнейшим испытанием для певиц, претендующих на положение примадонн. Ни Вере Барановой (Мадам Герц), ни Светлане Кольяновой (Мадам Пфайль) не занимать артистизма, смелости, напористости. Каждая из них, согласно итальянской терминологии, вполне соответствует определению "ambiziosa". Но хотелось бы и более ясной дикции, что в комической опере особенно необходимо. А то, к примеру, вместо "О, как скромна!" мы слышим нечто иное из-за "выпавшей" буквы "к". Конфуз получается.

НА СНИМКЕ: полёта по Моцарту не получилось.

Любовь ЛАВРУШЕВА, Эльвира ВАНЮКОВА
Фото Валерия ЗАБОЛОТСКОГО
"Красноярский рабочий", 21.03.2006 г.