На языке оригинала
Премьера оперы Джузеппе Верди «Аида» состоялась вчера в Красноярском государственном театре оперы и балета. Премьерные показы пройдут также сегодня и 27 июня. Сегодня наш гость - режиссёр постановки, известный советский и латвийский актёр Андрейс Жагарс.
- Идея постановки принадлежит руководству. Я принял предложение поставить оперу. Она должна быть в репертуаре театра, потому что «Аида» одна из самых популярных опер. Есть такое выражение: «АВС репертуарного театра - это «Aida», «Bohème», «Carmen». Постановка получилась, на мой взгляд, зрелищная, в современных декорациях, выполненных в стиле эстетического минимализма. Опера идёт на языке оригинала, как принято в мировой практике.
- Последнее время обсуждается вопрос: следует ли ставить оперу на языке оригинала.
- Опять же скажу, что язык постановки - это идея руководства театра. Во всём мире ведущие театры ставят оперы на языке оригинала. Если в городе есть несколько оперных театров, то в одном из них идут постановки в переводе. Такая практика существует в Лондоне, Берлине, Стокгольме. Но постановки в переводе уже не пользуются особым успехом у публики. Субтитры на экранах, вмонтированных в спинки кресел, позволяют даже выбрать язык перевода оперы. В Красноярском оперном субтитры выводят с помощью проектора. Я считаю, что популярную оперу надо слушать только на языке оригинала, как создал её композитор.
- На что нужно обращать внимание режиссёру при постановке «Аиды»?
- Вся опера построена на контрастах между массовыми сценами и камерными. Исторические события здесь скорее фон для личной драмы героев. Война обостряет чувства всех героев любовного треугольника. Для меня самое главное - взаимоотношения героев!
- А как же большое количество персонажей, хор, балет?
- Повторюсь, но война соседних народов - это исторический фон для вечно актуального любовного треугольника, любовной драмы. Для меня главное, чтобы зрители увидели яркие выразительные образы главных героев, поверили в их чувства и взаимоотношения. «Аиду» слушают ради любовной драмы. Чтобы сопереживать, испытать катарсис.
- А как Вы воссоздаёте атмосферу Древнего Египта?
- Культурно-историческое наследие Древнего Востока очень богато. На него мы и опирались, именно оно послужило источником вдохновения для стилизации. Визуально мы представляем себе Египет по архитектуре, живописи, орнаменту, традиционным костюмам. Для выразительности используем световую партитуру и видеоряд.
- Расскажите, пожалуйста, об опыте работы с музыкой Верди.
- Я поставил «Набукко» (Москва, Новая опера), «Травиату» (Рига), «Бал-маскарад» (Санкт-Петербург, Михайловский театр), «Трубадура» (Австрия, Хорватия, Рига). Получилось так, что прошлый год у меня прошёл под знаком Вагнера, а этот - под знаком Верди. 30 мая состоялась премьера моего третьего «Трубадура». У меня была возможность сравнить двух гениальных композиторов, живших в одно время. Несомненно, Верди очень внимательно относился ко вкусам публики, но нередко работал и в угоду ей. Вагнер же старался не отступать от своего видения. Талант Верди, несомненно, невозможно отрицать, но, как режиссёр, я замечаю, что драматургическая линия уступает музыкальной. Например, две знаменитейшие оперы, написанные по одноименным трагедиям У. Шекспира, - «Отелло» и «Макбет». Сами трагедии знамениты своей драматургией и великими монологами. Да, сложно оставить драматургию автора нетронутой. По сути, мы имеем лишь один такой пример - оперу А. Даргомыжского «Каменный гость», в которой ни одна запятая А. С. Пушкина не была изменена. В случае, например, «Отелло» для Верди либретто создаёт Арриго Бойто, и драматургический каркас ослабевает под напором гениальной музыки композитора. И тут задача режиссёра - заставить публику сопереживать героям. Ведь самое главное, чтобы опера захватывала и не оставляла зрителя равнодушным.
- Вы можете привести пример интересных, на Ваш взгляд, современных режиссёров?
- Есть режиссёры, за творчеством которых я слежу. Мне интересны немец Клаус Гутт, австриец Мартин Кушай, каталонец Бьетто Каликст, поляк Кшистов Варликовский, норвежец Штефан Херхайн. Все они привносят нечто новое в театральный язык.
- А в Вашем творчестве были радикальные трактовки опер?
- В красноярском театре я ставлю сейчас традиционную «Аиду». А вообще, я переносил действие во времени и пространстве. Считаю, что такой перенос возможен, если он необходим для раскрытия взаимоотношений героев, а не ради трюка и не с целью удивить. Например, действие «Кармен» я перенёс в современную Кубу. И это было логично, ведь свобода - идеал кубинцев. Мелодия Хабанеры пришла с Кубы. Был опыт осовременивания и «Пиковой дамы»: моя графиня белая эмигрантка, которая с внучкой вернулась из Франции в Россию в 1990-е годы, а Герман - представитель ФСБ, который следил за ними. А теперь вспомним знаменитый квинтет «Мне страшно» - по-моему, вывод напрашивается сам.
- «Аида» - одна из самых популярных опер. А какие её фрагменты наиболее любимы слушателями?
- Прежде всего романсы Радамеса и Аиды и сцена Триумфа.
СПРАВКА
«Аида» - одна из последних великих опер Джузеппе Верди, она была заказана правительством Египта, дабы отметить открытие Суэцкого канала. Вначале Верди отказался, но, познакомившись со сценарием оперы, согласился взяться за работу. «Аида» была поставлена в Каире в 1871 году с огромным успехом. Действие оперы происходит в Мемфисе и Фивах во времена владычества фараонов. В ней повествуется о несчастной любви предводителя египетских войск Радамеса и рабыни Аиды - дочери эфиопского царя, с войсками которого сражаются египтяне. В «Аиде» личная драма развёртывается на широком, красочном фоне монументальных массовых сцен, пышных шествий, танцев и гимнов. Беспощадным силам противостоят душевная красота и стойкость Аиды и Радамеса: их любовь выдерживает все испытания, не отступая даже перед смертью.
Кстати, Аида - женское имя, придуманное специально для этой оперы и впоследствии получившее заметное распространение.
Анна БУЛАВЧУК
"Городские новости" №2990, 18.06.2014 г.
