В Красноярске под Новый год прошла премьера балета "Щелкунчик" в постановке Сергея Боброва. В сказке, пересказанной на новый лад в Принца превращается не уродливая кукла-щелкунчик, а старый волшебник Дроссельмейер.

Пять часов лета из Москвы в Красноярск прошли незаметно. Словоохотливый сосед без умолку повествовал о необычайном красноярском крае, где, по его словам, местные жители на жирной сибирской почве теперь выращивают пальмы (летом - на улице, а зимой - выкапывают и хранят от сорокаградусных морозов дома). Рассказывал о чудной православной общине, живущей под Красноярском, у которой есть свой местный пророк - только его они слушают как отца родного, живут без денег - натуральным хозяйством, мяса не едят и в городе появляются редко. Когда сибирский абориген услышал о цели моего визита в сердце Сибири - долго не мог прийти в себя: в Красноярск на премьеру балета "Щелкунчик"?! Не уж-то в Москве нет своего?! Спустя несколько часов я удостоверился, что такого в российских столицах точно еще не видели.

Красноярский театр оперы и балета стоит прямо на берегу Енисея. Самой реки за дымящимся паром не видно - и впрямь, как в русских былинах: огненная река - только что языки пламени не видны. Мороз был градусов тридцать. Тем не менее к семи вечера весь зал местного театра оперы и балета был полон - не каждый же день премьера. Впрочем, здесь есть что посмотреть и послушать. Здесь звучит и "Евгений Онегин" Чайковского, и современные мюзиклы, а совсем недавно прошла премьера оперы-оратории Онеггера "Жанна д'Арк на костре". Что же до балетов, то в последние годы хореограф из Большого театра Сергей Бобров поставил три новых спектакля: "Царь-рыба" на сюжет Астафьева, "Дочь Эдипа" по Софоклу и концертный балет-дивертисмент по мотивам русской классики. "Щелкунчик" - стал четвертой по счету работой тридцативосьмилетнего хореографа в Красноярске. До того Бобров ставил свои премьеры в основном - за рубежом: в Америке, Испании и Греции. Те, кто следит за работами хореографа, были немало удивлены выбором музыки и сюжета, ведь "Щелкунчик" - самый популярный сегодня в мире русский балет (по количеству версий он может уступить разве что "Лебединому озеру").

Что только не приключалось за сто лет (со времен первой классической версии Мариуса Петипа) на мировых сценах с многострадальной куклой-щелкунчиком из сказки Гофмана. В сиднейском варианте его враг - мышиный король - превращался в красноармейца на броневике, а в лондонской версии - балет становился фантомом, воспоминанием немолодой русской балерины-эмигрантки, рассказывающей зрителям о своем детстве. Год назад сюрреалистического, декоративного "Щелкунчика" поставил в Мариинском театре художник и скульптор Михаил Шемякин, а всего месяц назад (первого декабря) на сцене Датского Королевского балета своего авангардного Щелкунчика показал молодой русский хореограф Алексей Ратманский... Сергей Бобров и не думал эпатировать публику. После спектакля он признался, что для него главное было, чтобы балет понравился не критикам, а детям - сказка-то рождественская. Наверное, поэтому пластический язык, в отличие от прежних его постановок, был самым что не на есть традиционным - классическим. Возможно, чересчур логично были выстроены массовые ансамбли, дуэты и вариации главных героев. В соратники по работе Бобров выбрал своего трехлетнего сына - ряд его рисунков даже послужили идеей для красочных декораций, которые проектировал и создавал маститый Дмитрий Чербаджи. Для спектакля создано более ста костюмов, 75 уникальных масок с напудренными париками и шляпами-кораблями по моде XVII-XVIII веков. Со стороны действо походило даже на венецианский карнавал. Тем не менее, как и положено в рождественской сказке, в центре стояла елка, но по мановению волшебной палочки волшебника - Дроссельмейера (от лица которого ведется повествование) елка, над которой то и дело ухала и размахивала крыльями огромная бутафорская сова, распадалась на две части и превращалась в зеркало - "зеркало времени", как называет его постановщик. Благодаря этому самому "зеркалу времени", гости главной героини спектакля - Маши - мальчики и девочки во втором акте "превращаются" во взрослых (на сцене десятилетних учеников местного хореографического училища сменяют солисты Красноярского балета). Благодаря тому же волшебному зеркалу взрослая Маша и "подросший" Щелкунчик танцуют вместе со своими отражениями - семью парами, одетыми так же, как и они.

Финал рождественской сказки для детей оказался совершенно непредсказуемым - в суженого Маши, Принца, в конце концов превратился не заколдованный Щелкунчик, а рассказчик-Дроссельмейер. Как будто все два часа напролет он морочил Маше голову сказками, чтобы завоевать ее расположение. Судя по спектаклю, ему это удалось.

"Русский Журнал", декабрь 2000 г.