В Красноярском государственном театре оперы и балета успешно прошла премьера комического балета “Много шума из ничего” на музыку Тихона Хренникова по мотивам одноимённой пьесы Уильяма Шекспира. Автор оригинального либретто и режиссёр-постановщик — лауреат международных конкурсов Дмитрий Антипов.

— Как Вы выбрали для постановки этот балет?

— Можно сказать, балет выбрал меня! В 17 лет я познакомился с этой историей, прочёл комедию Шекспира. И в 26 руководство театра мне доверило создание балета. У меня полная свобода творчества. Театру нужен новый оригинальный, а не перенесённый с другой сцены балет. Он должен стать событием и освежить репертуар. А для солистов партии в этом балете — дополнительная мотивация к профессиональному росту. Это интересная возможность пробовать себя в новом амплуа. Хочется взбодрить труппу.

— Когда Вы ставили балет, на что рассчитывали: поклонники балета пойдут “на Шекспира”, “на композитора Тихона Хренникова”, или публику привлечёт работа молодого хореографа Дмитрия Антипова?

— Полагаю, зрители пришли “на Шекспира”, на название. А вот после премьеры, надеюсь, пойдут уже “на хореографа Дмитрия Антипова”. В Красноярске моих больших авторских работ пока не было. Был Астафьевский вечер, оперы “Медея” и “Испанский час”, музыкальная комедия “Здравствуйте, я ваша тётя”, в которых я ставил балетные номера. Были и конкурсы, на которых я выходил как исполнитель, в том числе и собственной хореографии. Думаю, за полтора сезона здесь я заложил основу для своего имени. Если бы Красноярск был более доступным городом в плане того, чтобы приехать посмотреть балет, то поклонники балета, знакомые с моим творчеством, поехали бы из других регионов. Потому что такое было во время моей работы в Воронеже.

— “Много шума из ничего” — это балет на пуантах или пример современной хореографии?

— На пуантах, но современная хореография. У нас же есть устойчивое понятие “неоклассика”. Хореограф сохраняет традиции школы. Все движения вроде бы классические, известные, но поданы в ином ключе, с новой краской. На хорошую классическую основу накладывается лексика хореографа.

— Вы только свои балеты ставите или ещё и классические?

— По долгу службы балетмейстер обязан не только свои балеты ставить, но и восстанавливать классические, переносить постановки на другую сцену, обновлять спектакли театра. В своей “взрослой” практике не занимался такой работой. А будучи студентом, работал над вариантами редакции вариаций и танцев классического наследия. Очень хочется заниматься редакцией и восстановлением спектаклей — это очень интересная творческая ниша!

— Недавно телеканал “Культура” транслировал очередной сезон шоу “Большой балет”. Зрители могли познакомиться с Вашими постановками. И могли заметить, что номер “Чайка по имени Джонатан Свифт” жюри оценило низко. Как Вы к этому отнеслись?

— Внимательный зритель должен был заметить, что хореография не обсуждалась, все члены жюри говорили о том, что не такой они себе представляют чайку. Это была критика исполнителя. У меня была возможность пообщаться с жюри и организаторами проекта. Они оценили мою работу. И знают, чего я стою как хореограф, за что им благодарен.

— Вы снова поставили балет на основе известного литературного произведения. Как Вы создали балетную версию комедии Шекспира, что зрители поняли и оценили все идеи? Сколько времени нужно на постановку совершенно нового балета?

— Без преувеличения, оригинальная постановка — наисложнейший процесс. И балетмейстер, и маэстро-дирижёр, и художник работают сутками. Но, если не считать выходных и тех дней, когда я сам выступаю в качестве солиста, нам потребовался календарный месяц. Для начала я каждому солисту рассказал о его персонаже — о характере, социальном положении, предположительном внешнем виде. Работая над образом, я не объясняю всё до мельчайших подробностей. Артист должен оставаться артистом, а не болванкой балетмейстера. На следующем этапе ко мне в балетный класс приходят уже не Маша и Кирилл, а Беатриче и Бенедикт, как указано в расписании. Мы готовим диалоги, монологи. А дальше начинаются массовые репетиции. Все части балета складываются как пазл. Я уже передаю работу педагогам-репетиторам, а сам занимаюсь световой партитурой, смотрю за процессом подготовки оформления спектакля, слушаю музыкальные репетиции.

— Зрители отметили, что оформление балета простое, изящное, без громоздких конструкций на сцене. И в то же время это узнаваемая шекспировская Италия.

— Мы работали с известным Красноярску художником Дмитрием Чербаджи. От идеи эстетического минимализма отказались сразу. Но хотелось лёгких декораций. Основное оформление сцены — это флаги. Когда я увидел макет, подумал, что у нас будут парить воздушные змеи. Я сразу представил себе такую картину: Италия, хорошее настроение, много шуток. У нас стилизация под Италию. И намёк на время действия. Это во всём — в декорациях, костюмах, танцах.

— В своём новом балете Вы готовили две партии — Клавдио и дона Хуана. У зрителей будет возможность увидеть Вас на сцене?

— Готовился станцевать в один из дней премьеры. Но у балетмейстера в это время дополнительные задачи. А зрители увидят мою работу как артиста в этом сезоне в последующих показах спектакля.

— Расскажите, пожалуйста, о Вашей работе в качестве солиста. Вы собираетесь исполнить все главные партии репертуара?

— В сезоне у меня были премьеры в балетах “Дон Кихот” (Базиль) и “Тщетная предосторожность” (Колен). С номерами из балетов и собственными мини-постановками я также выступаю в концертах. А вот весь репертуар осваивать не спешу. Каждый танцовщик должен знать, какие партии подходят именно для него, какие будут его профессиональным ростом и визитной карточкой, какие хочется танцевать. Очень нравится создавать “думающие” образы, созвучные характеру музыки. С удовольствием исполнил бы партию поручика Ржевского в “Гусарской балладе” Тихона Хренникова. Но постановка идёт так редко здесь, что пока это только мои планы. Альберта и Ромео также готовлю к выходу на сцену.

— Как Вам удалось поставить балет с двумя составами в то время, как труппа была на гастролях в Англии?

— Можно было пригласить в свою постановку солистов других театров. И они бы откликнулись. Но я понимаю, как это непросто театру, да и есть в Красноярске прекрасные артисты! Решил работать только с красноярскими солистами. В Англию не уехали две наши звёздные пары, которых любят зрители. А также молодые ребята. Мой принцип — работать со всеми, учитывая их особенности, возможности, любовь к творчеству и профессии. Бывает, даёшь партию человеку, который в труппе не был ещё солистом, как говорят, “десятый цветок в восьмой грядке”, потому что видел именно его в главной роли. После премьеры моего солиста возвращали на его “законное” место. Но зрители вспоминают, что был такой спектакль, и никто больше не исполнял эту партию так хорошо после.

— Вы не собираетесь заняться постановкой творческих вечеров? Солисты могли бы показать всё мастерство.

— О творческих вечерах я думал. Мне представляется эта работа как серия концертов, тематически связанных с событиями и датами, важными для города, страны и мировой культуры в целом. Я только начал работу в красноярском театре. И хотя другие театры предоставляли мне бОльшие возможности, я сразу понял, что мне комфортно работать именно в Красноярске. Поэтому я думаю над новыми постановками, конкурсами и творческими проектами для театра оперы и балета, а также открыт для интересных работ с другими театрами Красноярска. После премьеры я поучаствовал в конкурсе в Перми. Очень хорошо прошла мастерская Владимира Викторовича Васильева, в которой я принимал участие как хореограф. Специально для открытия конкурса “Арабеск” по произведениям Н. В. Гоголя. Работал я с труппой балета Евгения Панфилова. Многим понравилась атмосферность моей постановки. Стиль и содержательность.

Анна БУЛАВЧУК
"Городские новости" №3347, 25.04.2016 г.