Для главного хормейстера Красноярского театра оперы и балета имени Д. А. Хворостовского, заслуженного работника культуры Красноярского края Дмитрия Ходоша нынешний год начался удачно. Во-первых, музыкант был отмечен как дирижёр на краевом фестивале "Театральная весна", а во-вторых, он стал лауреатом Государственной премии Красноярского края. И это лишь начало нынешнего творческого сезона в его жизни.

– Вспоминаю, Дмитрий Геннадьевич, что такое школьный хор. Как правило, это было творчество по принуждению, когда учеников буквально загоняли в зал на репетицию. А вы помните свои школьные годы чудесные?

– Конечно, помню, но сказать, что загоняли насильно, не могу. У нас был креативный руководитель, баянист, который собирал огромный хор – и старшеклассников, и ребятишек поменьше.

Я родом из Барабинска Новосибирской области, это город железнодорожников, где ежегодно в местном ДК проходил областной смотр-конкурс хоровых коллективов. Под хор выделяли два специальных вагона от Барабинского отделения дороги. Нас привозили в Новосибирск, ставили вагоны в тупик, мы жили в них, пешком ходили в ДК на концерты. Поэтому у меня в этом отношении было счастливое детство. Потом – музыкальная школа, где также был хор.

– Как вы попали в хор? Ведь, согласитесь, для мальчишки интереснее другие виды времяпрепровождения?

– Я успевал многое. Скажем, играл в хоккей за сборную города и учился в музыкальной школе, куда пошёл не по принуждению. Мой старший брат тоже там учился, но у него как-то не пошло: классе в пятом бросил и ушёл в спорт. Меня же всегда привлекало что-то поиграть, и я попал в музыкальную в возрасте, когда ещё туда не брали, в подготовительный класс.

Мой дядя, ныне, к сожалению, покойный, был известным композитором, окончил Ростовскую консерваторию, когда я после восьми классов образовательной школы был на распутье – стать пианистом или нет, посоветовал: "Иди хоровиком-дирижёром. Это универсальная профессия". Я его послушался и поступил в училище. С этого всё и началось.

– Хор – довольно популярный персонаж художественных фильмов, в которых играет едва ли не главную роль. Например, "Учитель пения" Наума Бирмана или "Чича" Виталия Мельникова. В последнем рассказывается, как артист хора с большим стажем вдруг обнаружил у себя замечательный голос. Как вы, набирая в хор, определяете, подходит ли именно вам тот или иной исполнитель? Ведь как-никак под вашим руководством шестьдесят человек?

– Ко мне идут в большинстве своём люди с высшим образованием. В основном дирижёры-хоровики. Самый простой вариант – прослушивание. Общаемся на тему гармонии. Обязательно определяю навыки чтения нот с листа. И тогда мне становится окончательно ясно, могу ли я взять этого человека. Ведь малограмотный человек в хоре сейчас – балласт. Бывает, и отказываю. Я работаю с хором 16 лет, и могу сказать, что его состав изменился процентов на 65.

– Дирижёра зритель всегда видит, а вот что касается хормейстера или балетмейстера, их работа видна только по тому, что происходит на сцене. Как вы относитесь к тому, что вас не видно?

– Нормально отношусь. У каждого своя работа. Есть такие бойцы невидимого фронта. Когда мы делаем свои концерты, например, бенефис хора или что-то ещё, то, конечно, хормейстер – на сцене, но в основном – за кулисами, его никто не видит, а только слышит. Всё остальное – работа, которая была проведена заранее. О хормейстере судят по качеству исполнения.

– Кем тяжелее быть – хоровым дирижёром или симфоническим?

– У меня два образования. И симфоническое тоже. И "Лакме" я дирижирую, и "Травиату". Сложнее для дирижёра собирать всё вместе, а когда на сцене происходит, это, пожалуй, самое трудное – не упустить ключевые моменты и в оркестре, и в хоре. Однако кругозор, конечно, шире у симфонического дирижёра.

– Ваш хор в основном исполняет оперные произведения?

– Безусловно, ведь это наша работа, но мы с удовольствием принимаем участие в других мероприятиях. Скажем, ежегодно – в "Весенних хоровых капеллах". Второй год проходит мужской хоровой фестиваль.

– Ну да, вы же начинали с мальчиками в хоре "Каприччио"?

– Это был мой первый коллектив, с которым начал заниматься профессионально, ещё будучи студентом. Проработал с ним несколько лет. Сегодня руковожу детским хором. Фестиваль "Весенние хоровые капеллы" всегда закрывается большим концертом сводного – взрослого и детского – хора.

С 2002 году руковожу сводным детским хором. Это пятьсот человек. Стараемся исполнять лучшее из песенного творчества, а лучше, чем Евгений Крылатов, Юрий Чичков, Владимир Шаинский, Александра Пахмутова, Олег Хромушин, Дмитрий Кабалевский, Олег Проститов никто ничего не написал. Мы пели кантату "Песня утра, весны и мира" Кабалевского, "Счастливую песню" Хромушина. И всё это с симфоническим оркестром.

– С кем тяжелее – с детьми или взрослыми?

– С детьми только в процессе организации, но, когда начинается репетиция, они настраиваются. Шумные, но это нормально, ведь детям трудно усидеть. Репетиция продолжается час, иногда больше. Конечно, они устают. Зато эмоциональная отдача от детей больше и искренней, чем от взрослых.

– У вашего хорового коллектива в театре бывают отдельные концерты, где вы не обязательно исполняете оперный репертуар?

– Могу сказать, что каждый раз, когда делаю концерт, мы исполняем музыку, к театру не имеющую отношения. Мы пели "Креольскую мессу" Ариэля Рамиреса, "Катулли Кармина" Карла Орфа, African Sanctus. Последний концерт был сборный – и джазовые обработки, и народные.

Вообще коллектив универсальный, но поскольку это хор оперного театра, то, конечно, он занят в основном в опере. Однако и в балетах участвуем – "Ленинградской симфонии", "Чёрном человеке", "Щелкунчике", "Гусарской балладе".

– Можно сказать, что нынешний год для вас был удачным?

– Конечно. Во-первых, хотя мы очень напрягались, но дали в театре три премьеры – редко идущие оперы "Опричник", "Бесприданница", "Синяя Борода". Как мне кажется, все спектакли получились качественные. Во-вторых, я стал лауреатом Государственной премии Красноярского края в области оперного искусства. В-третьих, только что закончилась "Театральная весна", где я получил диплом лучшего дирижёра в музыкальном театре за спектакль "Лакме". Вспоминаю, что в 2007 году также получал "Хрустальную маску", но как хормейстер за спектакль "Царская ложа".

– Какие композиторы лично вам нравятся?

– Преподаю в институте уже более двадцати с лишним лет, поэтому музыка разная, а не только оперная, хотя это большая часть моей жизни. Смотрим со студентами произведения современных композиторов. Люблю Игоря Фёдоровича Стравинского.

Я всеяден. Мне нравится и джазовая музыка. Исполнили а капелла на концерте с хором пару вещей из репертуара "Королевских певцов". Стараемся показать хор с разных сторон. Поэтому сказать, что люблю только Верди или Чайковского, будет неправильно.

– Хормейстер и дирижёр в вашем лице не ссорятся?

– Нет, сам с собой я всегда договорюсь. (Смеётся.) А если приезжают хорошие дирижёры, интеллигентные образованные люди, между нами никогда не возникает непонимания, чтобы мы всё слышали по-разному.

– У вас есть право выбирать произведение?

– Если делаю свою программу, но в театре выбор – политика художественного руководства, в которое вхожу и я. Когда поступает какое-то предложение, его можно обсудить.

– А вам самому что-то хотелось поставить?

– Что-то исполнить – да. Помню, году в 1995-м я оказался на конкурсе в Будапеште с хором мальчиков, где мы стали лауреатами. Закрытие проходило в консерватории имени Листа. Исполнялось сочинение African Sanctus. Услышал – и мне не было покоя до 2013 года, пока я его сам не нашёл.

Согласно законодательству, можно взять ноты в аренду на месяц, естественно, заплатив за это находящейся в Великобритании фирме, которой принадлежат права на партитуру. Два раза исполнили – и отправили партитуру обратно.

Очень люблю Карла Орфа. Мечтаю когда-нибудь сделать его кантату "Триумф Афродиты".

– У вас дети есть?

– Сын. Ему 27 лет. Он сам уже в хоре. Окончил Академию хорового искусства имени Попова в Москве, сейчас учится в Гнесинке на оперно-симфонического дирижёра. Работает в Москве.

– Папу обошёл?

– Это хорошо. Так и должно быть. Мне мой папа всегда говорил, что счастье, когда дети добиваются большего, нежели родители.

– Похоже, знал, к чему стремиться? Наверное, в этом папа "виноват"?

– И мама тоже. Директор колледжа искусств имени Иванова-Радкевича Татьяна Владимировна Ходош. Дирижёр-хоровик. И тоже руководит хором.

– Да, сыну деваться было некуда...

– Он окончил гимназию при институте искусств. Поступил ко мне в класс, проучился год и сказал, что хочет поехать в Москву. Поехал. Попробовал. Получилось. Стал лауреатом двух престижных дирижёрских конкурсов – в Красноярске и Москве.

– Чем занимаетесь в свободное время?

– Его крайне мало. В отпуске люблю порыбачить. Уезжаем с женой на мою малую родину, в Барабинск. Там рыбный край, большие озёра.

– Ловите под музыку?

– Нет. Отдыхаю. Беру с собой гитару. Вечером под костёр песни Розенбаума, Константина Никольского (группа "Воскресенье").

Сергей ПАВЛЕНКО
"Красноярский рабочий", 12.04.2023