В Красноярске с большим успехом идет традиционный фестиваль «Парад звезд в Оперном». Этот фестиваль всегда носил «персонифицированный» характер, посвящался выдающимся мастерам оперного искусства. Предшествующие фестивали были посвящены Ирине Архиповой, Галине Вишневской, Елене Образцовой. Фестиваль 2018 года, в программе которого – русская опера, – посвящен Дмитрию Хворостовскому.

«Руководством театра принято решение, что теперь наш фестиваль всегда будет носить имя Дмитрия Хворостовского, – говорит художественный руководитель оперных фестивалей и гастрольных оперных проектов Красноярского государственного театра оперы и балета, народная артистка России, солистка Большого театра России Ирина Долженко. – Уверены, что он займет свое  место на мировой фестивальной карте. Наша задача – сохранить это великое имя в искусстве. Сейчас у нас одновременно и большая радость, и осознание чувства огромной ответственности перед памятью Дмитрия Александровича, перед его родителями, перед всеми, кто любит и почитает его – театр наш официально стал театром имени Хворостовского. Мы уже серьезно занимаемся будущим музеем – отыскались некоторые костюмы Дмитрия, в которых он выходил на эту сцену. Я написала во многие театры, где пел наш выдающийся баритон, думаю, тоже помогут с костюмами. Надеемся, что Александр Степанович и Людмила Петровна Хворостовские тоже смогут предоставить экспонаты для музея. Я также очень надеюсь, что они будут вовлечены и в работу по фестивалю. Это будет правильно. Думаю, что имя Хворостовского даст уже совершенно иной статус нашему фестивалю, многие готовы его поддержать, готовы участвовать. Я разговаривала с Анной Нетребко, с Юсифом Эйвазовым, с Рене Флеминг… Будем продолжать общение на эту тему».

Собеседница «Музыкального Клондайка» – одна из первых партнерш Дмитрия Хворостовского народная артистка России Лариса Марзоева, художественный руководитель оперной труппы и завкафедрой сольного пения и оперной подготовки Красноярского института искусств.

– Когда вы впервые встретились с Дмитрием Хворостовским? 

– В 1984 году. Когда Дмитрий исполнил свою первую партию в спектакле Дж. Верди «Риголетто» – Марулло, персонажа из свиты Герцога.

– Дмитрий с лёгкостью оказался в оперной труппе? Его взяли с первого же прослушивания?

– Дмитрий пришёл в труппу без прослушивания, нашему главному режиссёру Рябикину Борису Александровичу было достаточно услышать его на уроках оперного класса в институте искусств, и он оказался у нас в театре.

– С какой партии началась уже серьезная карьера Дмитрия в Красноярском театре оперы и балета?

– В 1985 году с постановки спектакля «Молодая гвардия» Ю. Мейтуса, где Дима пел Ваню Земнухова, я пела Любку Шевцову.

– В каких постановках вы еще участвовали вместе с ним?

– Их было немало. В операх Чайковского – «Иоланта», где Дима пел партию Роберта, а я пела Иоланту, «Евгений Онегин» – он в заглавной партии, я пела Татьяну,  Леонкавалло «Паяцы» – Дмитрий в партии Сильвио, я – Недда, Гуно «Фауст» – Валентин и Маргарита, Верди – «Травиата», Жермон и Виолетта. В 1989 году первый канал телевидения делал запись нашего спектакля «Травиата», к сожалению, она сейчас утрачена – после распада СССР, смены телевизионного руководства, вероятно, вновь пришедшим людям эти материалы не показались интересными. По сей день мы не можем найти и восстановить эту историческую запись для нашего театра, города и для меня лично. Мы с Дмитрием при встрече говорили об этом, но так и ничего не смогли сделать.

В 2000 году в театре состоялся мой бенефис, и Дмитрий принимал участие в этом большом концерте. Мы, конечно, обговорили его участие заранее, и я подгоняла даты своего концерта к Диминому приезду на сольный концерт в филармонии. Он в то время готовил партию Риголетто в театре Новая опера им. Колобова, еще при жизни маэстро  Колобова, и на моём бенефисе мы исполняли дуэт Джильды и Риголетто. 

– Вы сразу в нём увидели выдающегося артиста и певца?

– Когда я впервые услышала его в партии Елецкого в опере «Пиковая дама», то я поняла, что это великий певец. Баритоны знают, какие тонкости вокальной техники сопровождают этот образ. Поют эту партию опытные певцы ведущего положения и вдруг молодой, очень молодой певец поёт так, что не понимаешь, откуда такое владение дыханием. Звуковедение просто невероятное, интонирование. Мой муж, тоже баритон, заслуженный артист России Георгий Мотинов сказал: «Я в его возрасте ещё так не умел, а в своём теперешнем возрасте уже так не умею…»

– Дмитрию легко удавалось совмещать работу в театре с учебой в Красноярском институте искусств, ведь он начал работать, будучи студентом 2 курса?

– Помню только одно, что Дима пропадал в театре, даже если не был занят в спектакле, я его всегда видела за кулисами, не в зале. Он учился у нас всему: как надо и как не надо. А уж когда шла постановка «Евгения Онегина», он не пропустил ни одной сцены этого спектакля на репетициях, даже если репетировали сцены, где он не был занят.

– Вы продолжали общаться и дружить с Дмитрием? Сколько в общей сложности продлилась ваша дружба?

– Как только он пришёл в театр, с 1984 года по ноябрь настоящего. Нашей дружбе 33 года. После его прощального концерта 2 июня в Красноярске  я ему написала, что он огромный молодец и что пел безупречно. Конечно, профессионалы понимали, что его пение было величайшим усилием над болезнью. Публика плакала. А когда Дмитрий сказал: «Мне было очень важно приехать», все понимали, что это прощание, но я надеялась на чудо… Для Дмитрия выступление 2 июня было прощанием с любимым городом, коллегами и зрителями, которые гордились и очень любили его, это понимали все. То, что он в очередной раз позвал моих студентов участвовать в его концерте, было невероятно. На концерте, тепло улыбаясь, он подпевал им песню «Московские окна»…

– Какие, на ваш взгляд, самые удачные партии были у Дмитрия в стенах Красноярского оперного и за его пределами?

– Все партии были удачными, Валентин в опере «Фауст» Гуно, Елецкий в опере «Пиковая дама», Евгений Онегин… Я не помню, чтобы Дмитрий снисходительно относился к детским спектаклям, правда, это был только Ёжик в «Теремке», но с каким удовольствием он пел этого Ёжика... Партии второго плана не считались для него чем-то неважным. Его отношение к профессии удивляло и восхищало меня и моих коллег. Нам остались записи потрясающего голоса нашего Димы, уверена, что они остались на века… И также навсегда теперь его имя – в названии нашего театра.

Беседовал Антон ИВАНОВ
"Музыкальный Клондайк", 12.02.2018