"Стрелять не буду, но умирать не перестану"
17 апреля в Театре оперы и балета – бенефис народной артистки России Ларисы Марзоевой.
- 26-й год театру идет, а интриг и нет. А если случаются, то это такая мелочь по сравнению с Мариинкой.
- Может быть, вы, как прима, интриг не замечаете. Ведь вам предлагают петь на сборных концертах самые сложные арии, чтобы показать класс, на какой способен театр. Хотя, если не ошибаюсь, в бенефисной программе заявлены еще народные песни и эстрада.
- Есть такая задумка. Я в студенческие годы подрабатывала в ресторане в Доме офицеров - лирические кабацкие песни пела.
- Вас приглашали работать на эстраде?
- До консерватории, еще во Владикавказе. Но я не собиралась оставаться на песенном уровне. Всегда хотелось чего-то более настоящего, долговечного. Песни умирают, а опера никогда.
- Ваш муж Георгий Мотинов был солистом в театре музыкальной комедии. У него в репертуаре смех и шутки, а вам чуть не в каждой роли приходится умирать. Это не отложилось на характерах? У вас не возникает недопонимания?
- Вовсе нет. Кстати, в Красноярске он начинал как оперный певец, именно в этом театре. Вот в первом браке мой муж был не театральной профессии, там было непонимание, ондаже поставил ультиматум: либо я, либо твоя вечная песня. Победила песня.
- Потому что вечная?
- Мне казалось, я не смогу жить, если не петь. Своим студентам говорю: если вы имеете в запасе какой-то карманчик, куда сможете уйти, если со сценой не получится, то лучше не начинайте. В нашу профессию нужно идти как в омут: я хочу только этого и больше ничего. А имея пути к отступлению, всегда будешь работать с оглядкой.
- То есть вы никогда и не думали, что бы было, если бы не попали на сцену?
- Может быть, когда-то и думала... до тех пор, как влюбилась в оперу. Хотя я многие вещи умею: вязать, шить, стричь могу. Но это все хобби для занимания рук. Стрелять умею. Ходила с мужем на охоту. Наша любимая собака лайка любит поохотиться. На моем счету есть убитый заяц и несколько птиц. Потом очень жалела об убитых и решила больше не стрелять. Хожу только по грибы. Мы часто бываем не правы...
Жизнь не простая, в ней много суеты: человеческие отношения, реакция на бытовые события – это, в сущности, такая суета! Погружение в музыку помогает от нее отстраниться.
Я думаю о том, что мы не вечны. Природой устроено так, что мы переходим из одного состояния в другое. Но надеюсь, что музыка в моей жизни не кончится. Может быть, на пенсии больше займусь преподаванием. Дома сидеть не смогу.
- Вы давно преподаете в академии?
- Я начинала до отъезда в Пермь, получился перерыв. Так что в академию пришла с этого учебного года, а в училище уже четыре года веду вокал у дирижеров.
- А почему вы уезжали?
- Так вышло... Оперный театр не стал продлять договор с Георгием, мы работали тогда вместе. Я поняла, что он может остаться не у дел – пропадет хороший артист, хороший певец. Тогда мы вместе уехали в Пермский оперный театр. Через три года его позвали в красноярскую музкомедию. У нас сын в Красноярске оставался, поэтому мы вернулись, хотя немного жаль было тот театр покидать из-за репертуара и акустики...
- Разве у нас недостаточно хороший репертуар?
- Не тот, что был... В силу многих обстоятельств. У нас мало теноров, и к тому же большой возрастной разрыв между нами, пришедшими к открытию театра, и молодежью. Когда мы открывались, кто-то говорил, что очень замечательно начинать молодым коллективом, но представьте, что всей труппой вы и состаритесь?
- Вы активно заняты в репертуаре, но наверняка остались партии, которые еще не приходилось, но хотелось бы спеть?
- Леонора из "Трубадура". Это мой самый любимый спектакль из не спетых у Верди. Еще Марию Стюарт у Доницетти хотела бы спеть. Я слушала ее в исполнении театра Колобова в Перми, сидела в зале, плакала от восторга и думала: "Господи, если мне суждено родиться еще, сделай так, чтобы я снова пела". Кстати, опера по составу небольшая, надо предложить Анатолию Петровичу (Чепурному – дирижеру и художественному руководителю театра) ее поставить.
- Вы говорили, что вернулись из-за сына, он тоже поет?
- В марте прошлого года вы стали народной артисткой, что-то изменилось в вашей жизни в связи с этим событием?
- По правде, я долго ждала этого звания. Еще 15 лет назад, до отъезда в Пермь мне говорили, что отправили документы на звание народной. На самом деле не отправили. Но разговоры о нем еще тогда начались.
Когда получила звание, казалось, что ничего не произошло. Ожидание притупило радость. А за год я поняла, какую ответственность оно на меня наложило – не перестаю пристрастно за собой следить. Ведь должна соответствовать!
* * *
Вы не забыли? 17 апреля в Театре оперы и балета – бенефис народной артистки России.
Ирина БАХТИНА
"Очевидец" №15, 13 апреля 2004 г.
