Режиссер Елизавета Корнеева еще во время учебы в ГИТИСе увлеклась музыкой итальянского композитора Винченцо Беллини. Именно в студенческие годы она ставила первые эскизы по его опере «Капулетти и Монтекки», из которых позже родился спектакль – его премьера состоялась в Московском Доме музыки и получила очень высокие профессиональные оценки. В Красноярске режиссер представит совершенно другую сценическую версию произведения. Проект реализован с использованием гранта, предоставленного ООГО «Российский фонд культуры» в рамках федерального проекта «Творческие люди» национального проекта «Культура».

– Елизавета, почему вам захотелось опять поработать над этой оперой?

– Прежде всего – из любви к музыке Беллини, она неисчерпаемая. Моя постановка в Москве, выросшая из гитисовских отрывков, – цельное завершенное высказывание. Но, мне кажется, я могла бы поставить эту оперу и в третий, и в четвертый раз – и все время будет получаться что-то принципиально другое. Полагаю, если произведение в тебе откликается, значит, нужно им заниматься, почему нет? Есть же режиссеры, которые ставят только Шекспира. Плюс, бельканто для нашего театра – новшество, да и вообще у нас в стране с этой техникой мало кто сталкивается. Красноярск сейчас решился на то, на что не всегда идут столичные театры – именно в силу сложности исполнительского материала. Поверьте, не то, что в России – даже в Европе нечасто можно найти хорошую певицу на партию Ромео, это большая редкость и удача. А в Красноярске такая солистка есть – это Дарья Рябинко. Даша тоже любит эту оперу, не раз пела арии из нее в концертах и очень воодушевилась возможностью выйти в роли Ромео в спектакле.

– Во многих классических операх мужские партии написаны для женских голосов, но у отдельной части публики это до сих пор вызывает вопросы: мол, разве нельзя ту же партию Ромео дать контртенору?

– Опера сразу теряет в музыкальном плане, если поет контртенор – у мужских голосов другой тембр. У Беллини единственная героиня в опере – Джульетта, у нее здесь нет ни няни, ни мамы. И партия Ромео отдана меццо-сопрано неслучайно – чтобы тембром выделить пару влюбленных из общей массы. Потому что из мужчин только Тебальдо исполняет тенор ввиду молодости этого героя, а всех остальных – баритоны и бас-баритоны, это жесткий мужской мир. Партия Ромео – титульная в репертуаре меццо-сопрано, именно женщины всегда ее исполняли. Беллини не подозревал, что его музыка впоследствии столкнется со спорами о гендерной принадлежности. И хотя современность с ее зачастую абсурдным восприятием многих вещей сегодня подчас затмевает искусство, ни мне, ни нашей команде на эту тему рассуждать неинтересно.

А что меня действительно увлекает в опере Беллини – другой угол зрения на саму историю, нежели у Шекспира. Начнем с того, что его произведение называется не «Ромео и Джульетта», а «Капулетти и Монтекки», причем, что очень важно, именно Капулетти здесь на первом плане. Изначально опера вообще называлась «Джульетта Капулетти» – история была, прежде всего, о ней, потом уже появилась вторая сторона. Хотя я считаю, что Джульетта все равно в центре происходящего: хотя она появляется на сцене не сразу, все начинается с нее, хор изначально скандирует ее имя – то есть, она уже находится в эпицентре конфликта, пусть напрямую в нем и не участвует.

– О каком конфликте речь?

– Между семьями Капулетти и Монтекки. В самом начале оперы мы узнаем, что умер сын Капеллио Капулетти, брат Джульетты, наследник рода. И хотя открыто это не говорится, подразумевается, что юношу убил Ромео. Который, в свою очередь, не наивный мальчик, а полководец, выступающий на равных против Капеллио. Он, кстати, единственный представитель семьи Монтекки в опере.

– Бенволио, Меркуцио, Парис, синьора Капулетти – эти персонажи у Беллини отсутствуют?

– Да, их здесь нет. Более того, Тебальдо – не племянник Капеллио, а жених Джульетты. Старший Капулетти берет его себе в преемники после смерти сына, понимая, что молодость должна выступать против молодости, и именно Тебальдо может противостоять Ромео. Так что, если сравнить сюжет с шекспировским, совпадает только третье действие – гибель двух влюбленных.

– А на чем основано оперное либретто Феличе Романи?

– Преимущественно на новелле итальянского писателя XVI века Маттео Банделло – кстати, Шекспир в свое время тоже вдохновился именно ею. Там не прорисованы четкие линии, историю Ромео и Джульетты автор якобы записал со слов монаха Лоренцо. Но у Беллини Капеллио уже в первом акте замечает любовь Ромео и Джульетты. И все равно настаивает, чтобы дочь вышла замуж за Тебальдо.

– Получается, что и здесь Ромео и Джульетта обречены – они не могут пойти против своих кланов, и в этом трагедия и перекличка с Шекспиром, верно?

– Да, но их поведение в опере совершенно другое. Джульетта, например, четыре раза отказывается бежать с Ромео – хотя у них есть такая возможность. Они сами, без советов окружающих, принимают множество решений и делают это подчас настолько эгоистично и глупо, как тинейджеры, что вначале вообще очень трудно поверить, что эти люди любят друг друга – сильные чувства проявляются только в финале.

– Какова же в опере функция Лоренцо?

– Неопределенная, в отличие от героя Шекспира – для режиссера большой вопрос, кто он такой. Лоренцо находится внутри заданной политической системы, его фигуру можно трактовать, как угодно. Но говорить о каком-то моральном авторитете этого человека я не могу – в опере нет ни одной сцены, где Лоренцо воздействовал бы на происходящее силой убеждения, он не является духовным наставником Ромео или Джульетты. И в то же время его нельзя назвать сугубо вспомогательным элементом: Лоренцо дает Джульетте яд и тем самым убивает ее – это большое событие сюжетной линии. Он вообще чаще всех появляется на сцене. Но надо понимать, что ни у Лоренцо, ни Капеллио в опере нет собственных арий, только речитативы. Почему-то Беллини лишает их духовного высказывания – то есть внутренних монологов и психологических переживаний. Каватины есть только у Джульетты, Ромео и Тебальдо.

– В какое столетие хотите поместить эту узнаваемую историю?

– Мы хотим поиграть со временем, никаких ограничений – будем переходить внутри действия из одной эпохи в другую и надеемся, что это усилит заложенные в спектакле смыслы. В том есть своя логика: Ромео и Джульетта, по сути, наши прародители – они, так или иначе, повлияли на всех женщин и мужчин западной культуры, мы производная этого классического сюжета. Надеемся также, что такой подход приблизит произведение к нашему зрителю – спектакль рассчитан на широкую аудиторию, от 12 лет. Я много занималась с подростками и считаю, что чем раньше они приходят в театр, тем лучше для их развития. И очень хорошо, если знакомство с оперой начнется именно с музыки Беллини – мне кажется, в мелодичности этого композитора еще не превзошел никто, его произведения легко воспринимаются на слух.

– Вы выпустили в Красноярске оперы «Марево», «Паяцы» и «Риголетто». С какой командой работаете над сочинением Беллини?

– Со своим постоянным художником-постановщиком Екатериной Агений, а еще пригласила дирижера Артёма Макарова и художника по свету Ирину Вторникову – в этом году мы все вместе были номинированы на «Золотую Маску» за спектакль Vita Nuova в Уфе, и мне захотелось продолжить сотрудничество. Костюмы создает Кирилл Саленков – это наш первый совместный опыт.

– Уже определись, кто исполнит премьеру 5 декабря?

– Ромео, безусловно, – Дарья Рябинко, в роли Джульетты выйдет Александра Черпакова или Инна Сподина – вопрос, кто из них быстрее выучит партию. Тебальдо – Валентин Колесников, Капеллио – Владимир Александрович, Лоренцо – новый солист театра Сергей Теленков. Остальные солисты сейчас заняты в других проектах, но их непременно можно будет услышать в следующих показах весной.

Елена КОНОВАЛОВА
"Опера & Балет" №4, декабрь 2021 года