14 и 16 февраля в Красноярске состоится премьера оперы Петра Поспелова для четырех певцов и пианофорте “Ночь в музее, или Завещание магистра”. Это произведение композитор написал по сонатам Моцарта, его постановка – часть проекта Красноярского театра оперы и балета имени Д.А.Хворостовского «Искусство в “Квадрате”», стартовавшего в конце прошлого сезона.

– Петр, как родилось это сочинение?

– Его идея принадлежит не мне, а моей сестре Екатерине Поспеловой – это она придумала написать оперу по фортепианным сонатам Моцарта и стала одним из ее либреттистов. Многие музыканты отмечали, что Моцарт проявляет себя как театральный композитор, в том числе, и в инструментальной музыке. Особенно это заметно в его фортепианных сонатах – они словно содержат скрытый театр: в них ощущаются персонажи, характеры, голоса. Когда слышишь их в хорошем исполнении, кажется, что видишь сцену, по которой кто-то ходит, взаимодействует, спорит, конфликтует – есть некое развитие событий. Сестра предложила мне проявить это качество сонат Моцарта в форме оперы и создать на их основе арии, дуэты, терцеты и квартеты. Мы очень придирчиво пролистали полный том сонат композитора и выбрали 16 номеров, из которых составили оперу для сопрано, меццо-сопрано, тенора и баса.

Основной материал был готов еще в 2006 году, но постановку тогда осуществить не удалось. А когда в прошлом году во время работы в жюри Национальной театральной премии “Золотая Маска” я познакомился с художественным руководителем Красноярского театра оперы и балета Сергеем Бобровым, его этот сюжет весьма заинтересовал, и он предложил мне выпустить оперу в Красноярске. Работая в жюри, мы посмотрели немало различных экспериментальных спектаклей. Сегодня их часто ставят не на театральной сцене, а в бывших фабричных цехах. Москва переняла такое направление у европейских городов, где бывшие промзоны активно перестраивают в культурные кластеры с художественными площадками и кафе. Сергею это очень понравилось, и он решил найти и использовать подобное пространство в Красноярске. Так родился проект из произведений современных композиторов «Искусство в “Квадрате”», часть его событий проходит в лофте под названием “Квадрат”.

– “Ночь в музее” ставят режиссер Елизавета Мороз и художник Алла Шелимова. Как собралась ваша постановочная команда?

– Лиза работает в Большом театре, у нее уже был опыт ассистентуры и собственных постановок, но в опере предстоит режиссерский дебют. Алла наш давний друг, сотрудничает с Екатериной Поспеловой, они вместе выпустили “Чудесную дуду” (версию “Волшебной флейты” Моцарта в Маленьком мировом театре в Москве) и спектакль “Зобеида” в Петрозаводском музыкальном театре. Все вместе мы образуем так называемое Сортавальское музыкальное братство, каждое лето этим “триумвиратом” отдыхаем в Доме творчества композиторов “Сортавала” в Карелии. Поэтому Сергей Бобров, узнав, что мы дружим, и предложил Лизе постановку нашей оперы. Кстати, изначально было задумано, что там не потребуется оркестр. Музыка в спектакле будет исполняться под рояль – в данном случае под электронный рояль, его приобрели специально.

– Над либретто работали сразу три автора, как оно рождалось?

– Чаще всего композитор пишет оперу на готовое либретто. В нашем случае было наоборот: я переделывал сонаты Моцарта в вокальные номера, не имея текста, они на сто процентов исходят из мелодического материала композитора. Но Катя сама по образованию музыкант, отлично читает ноты. Она смогла написать слова в ритме, заданном в моем клавире. И привлекла других поэтов, с которыми прежде сотрудничала, – они, по ее мнению, особенно сильны в поэтическом воплощении отдельных сюжетов. Это Псой Короленко и Ольга Прохорова.

– В опере есть персонаж, именуемый Экскурсоводка. Это дань моде на феминитивы или особая характеристика героини?

– Знаете, я до сих пор затрудняюсь ответить на этот вопрос. За модой не гонюсь, так и не привык использовать слова “режиссерка” или “авторка”. Лиза Мороз называет себя режиссером, ей новомод-ные феминитивы тоже не близки. Просто, понимаете, наша героиня – юная девушка, очень мечтательная, ее исполняет лирико-колоратурное сопрано. И слово “экскурсовод” с точки зрения норм русского языка будет правильным, но ее характер оно не передает – “экскурсоводка” звучит легкомысленнее, но ближе к образу. А поскольку опера написана в XXI веке, а не в XVIII-м, использование такого слова мне кажется вполне уместным.

– Кстати, в каком именно музее разворачивается действие?

– Это современный музей-квартира некоего исторического персонажа – древнего мага, художника, алхимика, вроде Калиостро или Казановы, хранящий его наследие – не только архив, но и его статую. Герои оперы, сотрудники музея, вдруг оказываются заперты в нем на ночь, не могут выйти. Две пары тем временем увлеченно выясняют любовные отношения.

– А тень или образ Моцарта там является?

– Напрямую нет, такого персонажа не существует. Но если зрители проявят фантазию, то в герое музея можно увидеть и Моцарта в том числе.

– В премьере партию Директора музея исполнит солист Московского театра “Новая Опера” Ярослав Абаимов. В красноярской труппе не оказалось подходящего тенора?

– Здесь нужен легкий тенор, лирический, и в Красноярске такой артист есть – Андрей Колобов. Но он был назначен на роль позже, а партия очень сложная, требует немало времени. Думаю, он обязательно к ней подготовится и исполнит в одном из следующих показов.

– Как современные композиторы сегодня находят путь к слушателю?

– Сейчас ситуация гораздо лучше, чем двадцать лет назад, есть заметный прогресс – не только театры, но и концертные площадки обращают гораздо больше внимания на творчество современных композиторов. При этом какой-то системы выбора авторов не выработалось, все держится на устных рекомендациях, знакомствах, репутации. Если музыку композитора уже где-то исполнили, и она к тому же была отмечена наградами или просто получила хорошие отзывы, скорее всего, он получит следующий заказ. Молодым сложнее, но все с чего-то начинают. Скажем, в Перми на Международном Дягилевском фестивале проходила Лаборатория молодых композиторов, Андрей Бесогонов и моя однофамилица Анна Поспелова создали там две очень удачные камерные оперы. Такая же лаборатория проводится в Казани. Еще один яркий пример – независимый творческий и образовательный проект “КоOPERAция” под руководством московского режиссера Екатерины Василёвой – уже третий год он выпускает по нескольку опер современных авторов. А для начинающих оперных режиссеров есть конкурс “Нано-опера”, он проводился и в Красноярске. Все это отличные площадки, открывающие новые имена. “Золотая Маска” тоже немало способствует продвижению современной музыки, создавая живую театральную среду, где люди видят оперные и балетные новинки, знакомятся, где рождаются творческие проекты.

Сам я по мере сил тоже что-то делаю. Создал сайт “Современные русские композиторы” – он пока далек от идеала, но на нем представлено немало информации. В газете “Ведомости” и журнале “Музыкальная жизнь”, к которым я тоже причастен, регулярно публикуются рецензии на премьеры ныне живущих композиторов.

– Какие театры в России сейчас являются центрами по продвижению современной музыки?

– Это несколько крупных московских площадок, прежде всего, театры под руководством Кирилла Серебренникова и Бориса Юхананова. Они системно и целенаправленно привлекают современных композиторов к написанию музыки для драматических спектаклей. А в Электротеатре Станиславский, которым руководит Юхананов, ставятся и полноценные оперы, с оркестром и певцами, хотя театр не музыкальный. В этом смысле он опережает профильные музыкальные театры Москвы – они тоже выпускают современные оперы, но за Электротеатром не поспевают.

В Петербурге аналогичная фигура – Андрей Могучий в БДТ, а также Валерий Фокин в Александринке, для их театров композиторы часто создают оригинальные партитуры. В том же русле при Теодоре Курентзисе активно работал Пермский театр оперы и балета, и у меня ощущение, что они и после его отъезда не забросят эту идею. Сейчас нет какого-то центрального направления – композиторы пишут очень по-разному, и всё находит своего зрителя. На то же направлен красноярский проект «Искусство в “Квадрате”», и я очень рад, что оказался к нему причастен. Надеюсь, у этого замысла будет успешное воплощение и долгая жизнь.

Елена КОНОВАЛОВА
«Экран и сцена» №3, февраль 2020 года