Успеть за 60 минут
Премьера «Испанского часа» Равеля в Красноярске
Сезон 2014–2015 гг. в Красноярском театре оперы и балета богат на события: только оперных премьер было три, и в июне ещё ожидается обновлённая «Тоска». Вместе с тем хочется отметить, что качество выпускаемых спектаклей достаточно высокое. Ещё одной интересной особенностью является повышенное внимание к камерной опере. В ноябре ставили «Амадея» в «уменьшенном пространстве», зрители (всего 300 человек) сидели прямо на сцене, за кулисами, что, естественно, произвело впечатление на публику.
«Испанский час» — опера компактная и по количеству действующих лиц, и по продолжительности.
В основе сюжета желание молодой испанки Консепсьон, жены часовщика, придаться любовным утехам в отсутствии мужа. Но только вот незадача — времени мало, а любовников несколько: Гонзальве (поэт), Дон Иниго Гомес (банкир), плюс ещё простой парень-погонщик Рамиро, пришедший починить свои часы. И с этой армией поклонников нужно совладать, сделав так, чтоб никто не заподозрил о наличии друг друга. В результате двое постоянно сидят в футлярах из-под часов, а третий их таскает в спальню и обратно.
Всего 60 минут и пятеро героев. Правда, за столь малое время событий происходит достаточно, чтобы действие было динамичным и не отпускало зрителя, но возможно это лишь при качественной актёрской игре. Иначе тщательно продуманная Равелем и либреттистом Франк-Ноэном драматургия рушится на первых же сольных эпизодах.
Режиссёр Оксана Рыбалка постаралась «динамизировать» действие введением балета.
По словам балетмейстера Дмитрия Антипова, это такой обобщающий образ Времени — девушка и двое мужчин, которые иногда буквально визуализировали текст, исполнявшийся солистами, перевоплощаясь то в тореадоров, то просто подгоняли действующих лиц, напоминая им о малом количестве оставшихся минут.
Кстати, Время — это первый герой, появляющийся на сцене, ещё даже до начала звучания оркестра, под фонограмму тиканья часов и стрекота шестерёнок. Хореографический рисунок основан на остинатных движениях, что, безусловно, выводит время действия из XVIII века, как заявлено в либретто, однако не приближает его к современности.
Сценография и костюмы (Ирина Питеркова) указывают на стиль стимпанк, непременными атрибутами которого являются механизмы, пружинки, цилиндры, очки-гогглы. Из реквизита на сцене лишь небольшая платформа, состоящая из звеньев разной высоты, два футляра для часов и периодически появляющееся большое колесо, по совместительству средство передвижения — в нём «укатывается» на работу часовщик Торквемада.
Комизм происходящему часто придавали мелкие детали, введённые режиссёром.
Например, сердечко на пружинке или осёл (точнее, его голова на палке, по аналогии с детской лошадкой), который выступал в качестве символа «недалёкого ума» — сначала с ним советовался простодушный Рамиро, затем на нём всё же поскакал горе-поэт.
Режиссёр по пластике Олег Волынцев тщательно работал с певцами, находя интересные способы взаимодействия, и при старательном выполнении всех указаний обоих режиссёров должен был получиться смешной спектакль. Но не все премьерные дни были озарены улыбками зрителей, так как многое зависело от состава исполнителей.
Торквемада в исполнении тенора Евгения Балданова 29 апреля получился очень органичным.
Это артист с ярко выраженным актёрским талантом, поэтому и механистичные движения, и точная игра с реквизитом (зонтиком) достойны высокой оценки. А вот второй часовщик — Алексей Перепрыгин, выступавший 30 апреля, был откровенно слаб, неуверен в себе, а его камерный голос затерялся даже в уменьшенном пространстве сцены и зала и в заключительном квинтете и вовсе был не слышен.
Консепсьон в первый премьерный день пела Дарья Рябинко — прекрасная певица с замечательным, сильным вокалом, но, к сожалению, в этой роли она очень проигрывала в актёрском плане. Ей великолепно удаются трагичные образы (Любаша, Сантуцца), но ветреная молодая испанка получилась слишком серьёзной и несколько тяжеловесной. Зато Наталья Плотникова во втором составе удивила именно артистичностью, но её вокализацию подпортили крикливые верха и неоднородность регистров.
Образ погонщика мулов тоже был разнолик.
В первом составе Александр Михалёв выглядел наивным крестьянским простачком-богатырём, а Роман Хобта создал робкий образ, совсем не свойственный мужественному парню, добавив мечтательности в сочетании с высокомерностью и приблизив его к поэту. Однако несмотря на своеобразную манеру пения последнего, вокальное воплощение у обоих оказалось на высоком уровне.
Самая мелодичная партия досталась поэту Гонзальве: многочисленные ариозо (в отличие от вокальных партий остальных персонажей, в основном речитативно-декламационных), в которых есть где развернуться теноровому голосу. Этот презабавный юноша, влюблённый в искусство, а не в плотскую любовь, так ожидаемую молодой женщиной, наиболее органично получился во втором составе, у Андрея Колобова, а Евгений Мизин, исполнивший роль в первый день, был ближе возвышенно-серьёзному аэду, к тому же несколько стеснённо ощущал себя в верхнем регистре.
Ещё один персонаж этой истории, Дон Иниго Гомес, исполненный Владимиром Комовичем и Дмитрием Рябцевым, был ярко представлен оба премьерных дня. У каждого из них получился амбициозный и сметливый банкир, достойно спетый и сыгранный.
Два состава — два совершенно разных спектакля.
В связи с этим особенно выделим довольно сложный заключительный квинтет, блестяще представленный первым составом и «проваленный» вторым, которому не хватило вокального мастерства и ансамблевой слаженности.
Партитура Равеля необычайно сложна — постоянные смены размеров, множество эпизодов с солирующими инструментами, динамичность в сочетании с красочностью. Музыкальный руководитель и дирижёр Александр Косинский не всегда мог совладать с оркестром, поэтому многие фрагменты были неточны. Однако надо отдать ему должное, ведь солисты, которые могли видеть дирижёра только на мониторе (оркестр был за спинами артистов), пели очень свободно, что усложняло задачу в несколько раз.
Ксения СТАЦУРА
Belcanto.ru, 07.05.2015 г.
