Молодой тенор Давит Есаян начинал в Красноярском театре оперы и балета пять лет назад с ролей Трике и Ленского в опере «Евгений Онегин» и успел за эти годы исполнить немало разноплановых партий. В его творческом багаже есть лирические герои Альфред и Владимир Игоревич, трагические Хозе и Канио. В нынешнем сезоне репертуар певца пополнился партией Юлия Капитоныча Карандышева в «Бесприданнице». А в январе Давит исполнит роль Андрея Морозова в премьере «Опричника».

– Давит, каким вы видите своего нового героя? Что им движет, когда он принимает решение вступить в опричнину?

– Мне кажется, мой персонаж – человек, ищущий справедливости. Его отец приютил семью боярина Жемчужного, потерявшего в результате пожара все имущество, а тот отплатил ему черной неблагодарностью: после гибели на войне старого боярина Морозова Жемчужный изгоняет его вдову и сына из их собственного дома, а свою дочь Наталью, невесту Андрея, хочет отдать другому. Андрей становится опричником, желая отомстить врагу, вернуть свой дом и любимую девушку. Но, видимо, до конца еще не осознает, что на пути мести ему придется отказаться от всех, кого он любит – матери, невесты, предать память отца. Потому что опричник должен беспрекословно выполнять волю царя, во всем ему подчиняться.

Сейчас у меня еще идет погружение в роль, я не до конца пока понимаю глубину переживаний Андрея: насколько сильно он любит, насколько осознанно его решение мстить? Или просто по молодости еще не соображает, что делает? То же самое, кстати, у меня было с Карандышевым – не сразу примерил на себя этого персонажа, его характер мне казался странным и непонятным. А потом пришел к выводу, что он честный и справедливый человек, открытый. Да, небогат, и в этом его проблема: в том мире, где он живет, все отношения выстроены на деньгах. Но я убежден, что он искренне любит Ларису.

– В чем для вас была странность Карандышева, сложность в работе над этим образом?

– Психологически – в том, что сам я совершенно не такой, как он. Я человек прямой, не люблю неопределенность и половинчатость. В том числе и в отношениях к женщиной: если не чувствую взаимности, бегать за ней не стану. А Карандышев готов ждать Ларису, терпеть ее невнимание к нему, все ей прощать – мне такое несвойственно. Даже пришлось потрудиться над походкой, изменить ее, чтобы зрители видели в моем герое нерешительность. Также мне не присуще хвастовство, как у этого человека. И вокальных трудностей в партии немало: музыкальная тема Карандышева написана неустойчиво, в неуверенной интонации – это непросто пропеть.

– Насколько меняется ваш герой во взаимодействии с разными партнершами в роли Ларисы?

– Мне довелось поработать со всеми тремя – Викторией Маслюковой, Светланой Рацлаф-Левчук и Екатериной Кочетовой, и они совершенно непохожие. Кто-то строже, кто-то мягче. От их существования на сцене, их движений, внутреннего содержания меняется, конечно, и моя реакция на них – мы же отталкиваемся друг от друга в наших сценических отношениях. Мы много репетировали с Викой, и в ней я видел девичью наивность и неискушенность, как в Татьяне или Лизе из опер Чайковского. Паратов – ее первая любовь: после его возвращения в ней вновь вспыхнуло чувство, она не может противиться желанию быть с тем, с кем ей хорошо. Она надеется на светлое будущее с любимым человеком, не понимая, что на самом деле Паратов принес ей погибель.

Лариса в исполнении Светланы, по моему ощущению, наоборот, как будто предчувствует печальный финал, но все равно рискует. Уже на обеде у Карандышева понимает, чем все закончится: она не в состоянии остаться с опостылевшим женихом и хочет напоследок еще раз испытать сильные чувства к Паратову, заново их пережить. Даже если заплатить за них ей придется собственной жизнью.

У Катерины же получился образ наиболее нервный и острый. Любовь к Паратову сожгла все чувства в ее героине, способность быть нежной – в ней уже нет той искры. Она все ему отдала и пока ждала его возвращения, перегорела, эта любовь ее испепелила. Она больше не может никого полюбить, и единственное, чего ей хочется – сбежать подальше от назойливой мамы и всего ее окружения. Может, она и за Карандышева соглашается выйти лишь потому, чтобы он ее увез, вырвал из надоевшего круга. Разумеется, все это мои внутренние ощущения от характеров моих партнерш, они сами могут оценивать свою героиню совершенно по-другому.

– В театре вы начинали с лирических партий, а сейчас все увереннее движетесь к драматическим. Кто из ваших героев вам особенно близок?

– (Не задумываясь.) Альфред.

– Вы романтик?

– Отвечу так – был когда-то. (Улыбается.) Но с каждым годом забот все больше, а романтики все меньше. Мне в Альфреде близка его влюбленность, искренность чувств.

Вообще на сцене нашего театра я впервые спел еще студентом – в концертах Анатолия Петровича Чепурного «Маэстро приглашает». Потом тогдашний главный режиссер Неэме Кунингас взял меня на роль Трике, а позже Ленского. За Ленского я стал лауреатом в номинации «Лучший дебют в оперном спектакле» на краевом фестивале «Театральная весна – 2019». После спел Хозе в «Кармен», Альфреда в «Травиате», Беппо и Канио в «Паяцах», герцога Мантуанского в «Риголетто», Владимира Игоревича в «Князе Игоре», Ричарда в «Бале-маскараде». Драматические роли мне действительно ближе – и по голосу, и по темпераменту. Но я каждого своего героя неизменно ассоциирую с собой – пусть, может, не во всем, но в каких-то его проявлениях, чертах характера – без этого не могу. Вспоминаю, были ли в моей собственной жизни такие переживания? Мне тоже довелось испытать безответную любовь, как многим героям опер. Во мне есть вспыльчивость, как в Ленском, хотя  с возрастом меня все сложнее вывести из себя. К счастью, измену, как Канио, не встречал, и совершенно не хотелось бы это пережить. Но измена или предательство может обрушиться не только со стороны любимой женщины, но и от тех, кто был тебе очень дорог, кого ты уважал. После «Опричника» в планах закрепить в своем репертуаре Германа – я исполнил эту партию всего лишь раз, только прикоснулся к ней. А еще очень хочу спеть Каварадосси – это моя мечта со студенческих лет.

– Где еще вы ищете краски своих персонажей, кроме как в самом себе?

– Отталкиваюсь от музыки и благодаря ей во многом представляю, каким может быть мой герой. Очень люблю наблюдать за людьми, копировать их поведение, жесты. Артисту также важно развивать фантазию, а для этого нужно много читать и смотреть – спектакли, фильмы. Причем не только по профессии. Меня, например актерски хорошо подпитывают детективы, комедии и даже мультфильмы. Благодаря мультфильмам, кстати, узнал первые слова из русского языка. В школе его не изучал, по-настоящему взялся за него только девять лет назад в институте в Красноярске.

– Кстати, а что вас из солнечной Армении забросило в холодную Сибирь?

– Сначала сюда переехали мои родители. Мой отец сам мечтал стать музыкантом, но он рано потерял отца, и ему пришлось взять на себя заботу о семье. И тогда он захотел свою мечту воплотить хоть в ком-то из детей. В детстве я занимался в музыкальной школе на фортепиано, пел в школе народного пения и академической школе, где подростков обучали как классических вокалистов. Полтора года отучился в Ереване в консерватории. Но я поступил туда в 17 лет и еще толком не представлял, что это за профессия – петь в опере. Да и вообще не слишком понимал тогда, чего хочу в жизни. В итоге взял отсрочку и пошел в армию, отслужил два года. К тому времени родители перебрались в Красноярск, занялись здесь бизнесом, я после дембеля приехал их навестить. И до сих пор благодарен отцу, что он предложил мне завершить здесь образование – мол, мало ли, как жизнь сложится, а у тебя уже будет диплом, профессия, вдруг захочешь потом преподавать? Как в воду глядел. Сейчас я уже старший преподавать кафедры сольного пения и оперной подготовки Сибирского института искусств имени Дмитрия Хворостовского, преподаю также в колледже при институте и педагогическом колледже имени Горького. А сам, кроме театра, пою в Сибирском мужском хоре.

В Красноярске я, кстати, начинал именно с работы в хоре. Когда переводился сюда на второй курс института искусств, на вступительных экзаменах меня пригласили в хор «Тебе поемъ» к Константину Александровичу Якобсону. Это было настоящее везение – с первых дней учебы стал сразу же выходить на сцену. А еще работа в хоре помогла быстрее освоить русский язык. Вообще, вкус к профессии оперного певца почувствовал именно в Красноярске. Мне посчастливилось встретить здесь замечательных профессионалов, направивших меня по верному пути. Год отучился у Германа Тимофеевича Ефремова, продолжил у Ларисы Владимировны Марзоевой. У нее же прошел ассистентуру-стажировку. А сейчас сам горжусь успехами своих учеников. В декабре мой студент Кирилл Панкевич стал лауреатом I степени Международного конкурса молодых исполнителей русского романса «Романсиада».

– Что вам дает преподавание?

– Возможность на ошибках студентов увидеть со стороны, где сам иногда ошибаешься. А еще это желание поделиться опытом и знаниями с другими, как с младшими братьями.

Елена КОНОВАЛОВА
"Опера & Балет" №5, январь 2023 года