Сопрано Зоя Ржеплянская в детстве пела в хоре, потом занималась эстрадно-джазовым пением – и совершенно не помышляла об оперной сцене. Но, попав в колледж на отделение академического вокала, о легком жанре сразу забыла. Хотя свой школьный эстрадный опыт вспоминает с благодарностью – он дал ей сценическую раскрепощенность. С 2017 года певица в оперной труппе Красноярского театра оперы и балета, и постепенно ее репертуар уверенно пополняется ведущими партиями. Хотя и от оперных экспериментов не отказывается.

– Сейчас одновременно ввожусь на роль Терезии в «Груди Терезия» Франсиса Пуленка и репетирую оперу современного композитора Петра Поспелова «Ночь в музее» по сонатам Моцарта. Пуленк – это уже классика, хотя там новое либретто. А «Ночь в музее» – вообще особенный опыт, вокально непростой: партия сопрано написана очень низко и очень высоко, нужен большой диапазон. Впрочем, для других голосов задачи не легче. Такие произведения – вызов своим возможностям.

– Зоя, а с каких ролей вы начинали в театре?

– Еще студенткой дебютировала с «Соловьем» Алябьева, исполнила его на бенефисе моего педагога Ларисы Владимировны Марзоевой, а потом в концерте Анатолия Петровича Чепурного «Маэстро приглашает». Пела в сказках, мы часто ездили с ними на гастроли по краю – я очень рада этому опыту, роль нередко приходилось учить за ночь! Уже третий год незаменимая Снегурочка на всех театральных елках. Хотя всю жизнь мечтала сыграть Бабу Ягу, пошугать детишек, но пока не дают – внешность диктует других персонажей. (Смеется.) Зато с удовольствием хулиганю в арии Пепиты из оперетты Исаака Дунаевского «Вольный ветер» в наших арт-кафе, палю из пистолета. Этот номер так нравится публике, что она постоянно присуждает ему приз зрительских симпатий в конце программы, и приходится петь на бис.

А первой большой партией была Норина в современной интерпретации оперы Доницетти «Дон Паскуале», дебютировала в ней у режиссера Даниила Дмитриева в прошлом сезоне. Поначалу внутренне немного сопротивлялась – нас воспитывали во время учебы по-другому. А когда погрузилась в работу и поняла специфику, со второго спектакля уже было легко. Сейчас уже абсолютно раскрепостилась. Не нужно зацикливаться на классических трактовках, новые решения зрителям тоже могут быть интересны. У моей героини главная задача – быть разной, в каждой сцене Норина меняется. В первой части она романтичная, мечтательная девушка, выросшая на романах. А потом резко перевоплощается в бестию, которой необходимо довести до белого каления дона Паскуале, чтобы выйти замуж за своего возлюбленного.

– А какие требования были к образу Флоранс в спектакле «Хворостовский. Возвращение домой»? Все-таки, непростая задача – исполнить на сцене любимую женщину великого певца.

– Вокально партия далась легко, она написана очень мелодично. Но погружение в образ действительно потребовало немалых усилий. Дирижер Федор Леднев попросил меня немножко утрировать текст – нужно было изобразить иностранку, которой сложно петь по-русски. На это ушли первые репетиции, о вокале даже думать было некогда. А когда начались прогоны с оркестром, поняла, что нужно еще и музыку наполнять, вкладывать в нее сильные чувства.

– Вы и с самим Хворостовским на сцену выходили.

– Это, конечно, был волнительный опыт. Я тогда была студенткой четвертого курса, Дмитрий приехал с концертом в Красноярск, и Лариса Владимировна Марзоева предложила мне выступить с ним в дуэте Церлины и Дон Жуана. Номер пришлось выучить за ночь, назавтра уже была генеральная репетиция, а на следующий день – концерт. При этом слова Церлины разбили на двух студенток, но я по привычке выучила номер полностью. Нас так учила педагог – знать материал от и до. И это пригодилось: концерт пролетел так быстро, что я еле успела выйти на свой номер. А моя партнерша опоздала, и мне пришлось петь за нее! Я была, как в тумане, продолжила петь на автопилоте. Партнерша успела к финалу, мы его все вместе допели, как будто так и было задумано.

– Можно сказать, что у вас получилась заявка на будущую роль?

– Я была бы очень рада. Очень часто исполняю этот дуэт в концертах вместе с Романом Хобтой.

– Что еще в ближайшей перспективе?

– Приготовила партии Сюзанны из «Свадьбы Фигаро» и Марфы из «Царской невесты», но пока не исполняла. Вообще постоянно что-то учу – Мими, Виолетту, Джильду, Снегурочку – все они подходят мне по голосу. Хотя с Мими не стала бы торопиться, нужно подождать года два, чтобы голос окреп. Но, считаю, певец по возможности должен много работать самостоятельно, не дожидаясь распределения. Тогда и новые партии не заставят себя долго ждать.

Елена КОНОВАЛОВА
"Опера&Балет" №5, январь 2020 года